"Сказка о Ветре". Глава 4

[dobutsuco]

-1-

-Эчелленца, - секретарь глядел на Гави и на лице его было написано удивление. - Вам письмо.
-Что в этом удивительного?
-Письмо ещё летнее, эчелленца. И с ним случилось приключение. Дилижанс, в котором перевозили почту, ограбили. Одному из сопровождающих удалось убежать с сумкой, но его подстрелили. Бедняга скончался в лесу. И представьте: труп недавно нашли местные крестьяне, честно принесли сумку властям. Вот, письма были отправлены по адресатам. Правда они очень запоздали, конечно. Вам тут кто-то из Швейцарии пишет.
-Дай сюда! - нетерпеливо воскликнул Гави, вырывая помятый конверт.
Он увидел обратный адрес и дрожащими руками разломил сургуч, не замечая хитроватой ухмылки секретаря. Отойдя к окну, Гави, нахмурившись, погрузился в чтение.
-Мадонна! - пробормотал он. - Мне нужно ехать в Швейцарию, и срочно!
-Куда же, эчелленца?
-К Нейгаузам.
-Как прикажете, эчелленца. Сию секунду пойду распоряжусь о сборах. Но тут вам ещё одно письмо из Швейцарии, со свежей почтой.
Гави взял конверт, узнал почерк Карла-Густава и подпалил послание на свечке, потом бросил конверт на поднос и вышел из кабинета. Огонь пожирал бумагу, сургуч плавился, сгорали так и не прочитанные строчки: «нижайше прошу меня простить», «приезжайте к нам весной, когда моя сестра будет дома».
Собравшись наскоро в дорогу, уже привычным маршрутом Гави добрался за неделю с небольшим до города, где жил его нерадивый клиент. Однако, в доме Нейгаузов его ждало большое разочарование. Супругов не было — они отбыли на воды. Банкир еле сдержался, чтобы не разнести там что-нибудь вдребезги. Старый слуга Николо, напугавшись темпераментного приезжего, выложил ему как на духу события последних месяцев. Итак, выходило, что синьорина Клара жила в горах, на какой-то ферме.
-Как туда добраться?
-Господин, да разве туда доберёшься теперь? Перевалы-то снегом завалило! Опасно. Вот до станции ещё можно доехать, а деревня-то ещё выше в горах. До весны ждать надо.
Николо тут вспомнил свой родной язык, причём в той его части, которая отличается особой пылкостью и образностью выражений.
Бранился банкир, как грузчик в порту.
Почесав в затылке, Николо дождался, пока поток ругательств иссякнет, потом только робко предложил:
-До станции-то вы доберётесь. И, если там найдёте провожатого, то вам повезёт. А уж если нет, господин, то лучше не рискуйте — дождитесь весны. Скоро Рождество, темень непроглядная. Поверьте, господин, если вы в горах сломаете себе шею, никому это счастья не принесёт. А особенно одной молодой особе, - тут Николо осклабился беззубым ртом.
-Ладно, старик, спасибо за помощь, - Гави вручил слуге золотой. - Дальше я сам разберусь.
Переночевав в гостинице, лишь только рассвело, он двинулся со слугами по дороге на станцию. Внизу снега было немного, но чем выше они поднимались, тем больше его становилось. Однако дилижансы ходили без перебоя, и до станции они добрались по вполне сносной дороге без приключений.
На станции народ смотрел на Гави как на круглого идиота, когда он объяснял, куда ему нужно попасть. И банкир начал понимать, что его предприятие грозит потерпеть полное фиаско, потому что никто даже на щедрое вознаграждение не соблазнился. Зато Гави выслушал массу поучительных историй о том, как такой-то со скалы упал и разбился, а сякой в темноте сбился с пути и только по весне, как снег сошёл, нашли два трупа — его и коня. А вечерком, когда народ угостился винцом, пошли другие истории — про то, что в деревне той ведьмы издавна жили, и хотя во время великой охоты почти всех их отправили на костёр, с тех пор проклятое племя воспряло, а уж про хутор и говорить нечего — хозяйка там ведьма, и весь сказ.
Когда у Гави от всех этих историй начала пухнуть голова, к нему подошёл хозяин и спросил:
-Вы хорошо разбираетесь в картах, синьор?
-Вполне прилично.
-Тогда пойдёмте, я вам покажу кое-что.
Отдав слуге распоряжение, хозяин провёл банкира в комнату за стойкой и достал из шкафа карту, свёрнутую в рулон.
-Не скажу, что она точна, но дорога в деревню, которая вам нужна, обозначена правильно. Одно плохо — сейчас легко сбиться с пути, примет кругом мало. И я бы вам не советовал ехать. А прождать кого-то, кто спустится с перевала к нам, вы можете ещё долго.
-Покажите карту.
Хозяин развернул её и стал водить по слегка уже выцветшей бумаге черенком трубки.
-Вот тут мы, а тут деревня. Вот здесь, выше, хутор. От деревни до хутора добраться легко — они между собой всегда сообщаются. Видите, какие тут извилистые дороги. Вот одна примета — мост через речку. Когда вы доберётесь до моста, вы должны потом повернуть налево, сюда.
-Тут вроде две дороги.
-Две, но вот тут есть ещё приметы, которые и сейчас вы сможете увидеть. Кроме того, дорога слева меньше завалена снегом, потому что ветра так дули. Здесь, конечно, не обозначено, но вот в этом месте, - хозяин ткнул в карту, - есть скала, которую называют Ведьминой скалой. Вроде бы когда-то давно с неё одна женщина, которую обвинили в колдовстве, кинулась вниз. Её обычно снегом не засыпает, и камни там чёрные. Сами понимаете, примета верная. А дальше вы не заблудитесь, хотя и придётся переночевать, возможно. Вы вооружены, надеюсь?
-Разумеется.
-Вот и славно. Разбойников у нас тут нет, а вот волки есть.
Гави слушал хозяина, на всякий случай рассматривая и второй маршрут. Летом они явно были равноценны. Правая дорога отличалась лишь тем, что вела мимо деревни дальше. А левая заканчивалась в самой деревне.
-Когда нет снега, как я понимаю, деревенские приезжают к вам по правой дороге?
-Само собой. И к нам, и в соседние. Она и шире, и удобнее. Но вот сейчас завалило её. Вы всё-таки решили рискнуть?
Гави кивнул.
-Ох, помоги вам Иисус. Вы про хутор не слушайте. Фрау Шварц — честная женщина. Болтать-то они болтают, а молоко и сыр у неё покупают, как милые. Значит, переночуете, а чуть рассветёт, отправляйтесь. Только если что пойдёт не так, вы вернитесь лучше.

Гави со своими спутниками провели ночь на постоялом дворе при станции и с утра отправились в горы. Дорога была тяжёлой, и только к полудню они смогли добраться до моста — узкого, старого моста в три пролёта. Где-то внизу шумела незамерзающая река. Осторожно перебравшись на другую сторону, они двинулись налево, как им и советовали. Дальше их ждала неудача — вот она, приметная чёрная скала впереди, но дорога оказалась заваленной совершенно. С гор сошёл огромный пласт снега, и перебраться через него не было никакой возможности.
-Что будем делать, эчелленца? - спросил один из слуг по имени Паоло. - Вернёмся на постоялый двор?
-Справа от моста есть ещё дорога.
-Тогда, возможно, стоит у моста разбить лагерь на ночь, а утром попробовать пробиться по правой дороге? Зачем возвращаться? Не так уж и холодно, только вот огонь побольше сделать. Там у моста ельник, хорошее место.
-А что остальные скажут? - спросил Гави.
-Да мы, как вы скажете, - отозвались двое других слуг.
Они вернулись к мосту и стали готовиться к ночлегу. Долгому ночлегу. Нарубив еловых лап, они обустроили себе место, набрали побольше хвороста. Уже смеркалось, когда всё было закончено, костёр весело разгорелся, и Гави рядом со слугами, по-простому, уселся у огня. Достали припасы, перекусили. Потом распределили дежурство. Ночью Гави спалось плохо. Укутанный в плащ, он прислушивался к тихому разговору братьев Виченцо и Джузеппе, которые сменили его и Паоло на дежурстве.
-А чего это синьору так надо в эту деревню?
-Шшш! А помнишь девицу ту? Которая сестра негоцианта? Вроде как она там.
-Ну, и что? Так приспичило, что ли? - Виченцо захихикал. - Угораздило его.
-Шшш! Не наше дело.
-Так она поди до весны никуда из деревни-то не денется. Не, мне-то что — пускай едет, раз надо. Только чтобы ни себе шею не свернул тут, ни нам.
Гави должен был признать, что его авантюра совершенно безумна, и вообще он ведёт себя, как мальчишка. Если завтра у них не получится проехать правой дорогой, надо будет возвращаться.
Потом он задремал и проснулся от какого-то непонятного шума. Он вскочил с еловых лап. Костёр горел по-прежнему. Парни его тоже уже были на ногах и пытались успокоить напуганных лошадей, которые ржали и рвали поводья, привязанные к ветвям дерева, одиноко торчащего среди ельника.
Гул откуда-то слева всё нарастал. Слышались глухие удары от падения чего-то огромного и мягкого. Словно великан шагал там на огромных ногах. Бух! Бух!
-Святая Мадонна! Что тут творится?
-Да ещё бы мы знали, синьор! Чертовщина какая-то! - отозвался Паоло.
Но вот шум стал удаляться, а потом и совсем стих. Лошади успокоились, а люди уселись у костра, куда подкинули ещё дров. Какой уж тут сон! Так до рассвета и бодрствовали.
Утром решили ехать правой дорогой.
Как Ветер бушевал! Он всю ночь расчищал дорогу, убирал снег — какие же глупые эти люди!
И ведь не полетишь теперь вперёд, не попытаешься проложить им путь — испугаются, повернут назад. Оставалось только следить, чтобы с пути не сбились. Летя поверху над маленьким отрядом Гави, Ветер чувствовал в горах что-то странное и непонятное. Место было опасное. Не только он наблюдал за людьми, но и другие существа вылезли из своих глубоких нор, голодно взирая сверху на одиноких путников.
Ветер не был всемогущ, и даже ему становилось страшно. Какая-то сила мешала ему лететь, прибивала к земле. Сверху, с вершин стали мягко опускаться тяжёлые облака, и Ветер тщетно пытался развеять их. А дорога была не так уж и плоха. Конечно, лошади шли медленно, но не спотыкались. Снег не шёл, видимость была хорошей, и Гави чувствовал, что они едут в правильном направлении. Справа слышался шум речки — и на карте она была там обозначена. Все четверо то и дело поглядывали вверх, на шапки снега, свисавшие с уступов. Изъяснялись больше жестами, стараясь не шуметь.
И хотя всё было вроде бы хорошо, но Гави тревожила странная тишина. Если не считать звука воды, то не было слышно даже ворон, которые раньше то и дело подавали голос, переговариваясь между собой, сидя на вершинах деревьев.
Ветер уже изнемогал, он почти опустился на дорогу, вяло полз позади отряда, поднимая снег и невольно заметая следы лошадей. Внезапный шум послышался впереди. Лошади испугано заржали. Слуги Гави осадили назад. Сверху сорвался и упал на дорогу большой снежный козырёк, сорвавшись со скалы. Зашумели и поднялись в небо вороны с ветвей.
Напуганный Ветер собрал все свои силы и полетел вперёд. Снег отрезал Гави от остальных, но банкир был цел и невредим. С чувством облегчения Ветер шлёпнулся сверху на снежную гору.
-Синьор, вы живы? - закричал Паоло, и Ветер отправил его голос прямиком к Гави.
-Жив, всё в порядке. Тут вполне приличная дорога впереди.
-Что нам делать, эчелленца?
-Вернитесь на станцию и сообщите обо всём хозяину.
-А как же вы?
-Я поеду вперёд, другого выхода нет.
Ветер кидал голоса туда-сюда, как мячики. Были бы силы — он бы сейчас убрал снег с дороги. Если слуги приведут помощь, как было бы хорошо! А ведь левая-то дорога свободна! Ветер глухо стонал, глядя, как слуги Гави двинулись назад, а банкир осторожно поехал вперёд. Ветер пополз следом, слабея всё больше. Вот Гави скрылся за поворотом. Рывком Ветер обогнул гору, замечая впереди одинокую фигуру всадника. Гави ехал в правильном направлении. И если всё так пойдёт и дальше, то к вечеру он достигнет деревни. Ветер улёгся на снег. Ему нужно было отдохнуть. Он полежит тут немного, а потом живо, в два счёта догонит банкира. Вот только отдохнёт...

Джованни Гави был человеком не робкого десятка. Но почему-то, чем дальше он ехал, тем больше чувствовал непонятный страх. Был бы он зверем, у него бы давно на загривке стояла дыбом шерсть. Хотя лошадь вела себя спокойно, банкир то и дело оглядывался, потому что ему казалось, что за ним кто-то наблюдает.
Тяжёлые тучи заволокли небо. Они лежали на вершинах гор, грозя под тяжестью скрытого в них снега упасть на землю и похоронить под собой всё живое. Воздух сгустился, и дышать было тяжело. Гави клонило в сон. Ослабевшие руки с трудом удерживали поводья, голова то и дело падала на грудь. Вздрогнув, Джованни открывал глаза, глядя на дорогу впереди, которая была более чем сносной. И почему хозяин говорил, что её занесло?
Гави достал из сумки, притороченной к седлу, фляжку с водой, отпил немного, плеснул себе на ладонь и освежил лицо, чтобы прогнать сон. Он поднимался всё выше, всё ближе к тяжёлым тучам. Но если верить его карте, то за следующим поворотом будет небольшой спуск, а там и до деревни рукой подать.
Дорога шла опять влево. Банкир благополучно миновал поворот и с удивлением обнаружил, что снега здесь намело совсем немного. Он слегка пришпорил лошадь, поторапливаясь, чтобы спуститься вниз до темноты.
И тут чёрный ком, громко каркнув, упал сверху на голову лошади. Та, испуганно заржав, вдруг понесла. Гави натянул поводья, чтобы сдержать глупое животное, но лошадь не слушалась. Мотая головой, она неслась по дороге. Дальше опять надо было принять влево. Гави почувствовал, что дело совсем плохо, и он успел вытащить ноги из стремян, когда лошадь ухнула с уступа вниз.

Когда Гави очнулся, он не мог определить, сколько пролежал без сознания. Его спасло то, что он упал на лошадь, а бедное животное валялось у подножия уступа бездыханным, со сломанной шеей.
Синьор Джованни пошевелился, чувствуя, что руки и ноги у него целы. Он поднялся и попытался сообразить, где находится.
Река осталась уже далеко позади. Он успел подняться по дороге вверх, но спуск ещё не миновал. Если он пойдёт в том же направлении, то сможет добраться хотя бы вон до того леса, который чуть чернеет впереди. Деревня где-то неподалёку. Гави вытащил из сумки, которая по счастью не пострадала, фляжку с водой, пистолет и огниво.
Лес был хорошо виден. Идти к нему по прямой — не заблудишься.
Гави пошёл, увязая в глубоком снегу.
Внезапно погода, которая до этого благоприятствовала его походу, стала портиться. Сначала повалил снег, потом началась метель. Она поднялась внезапно, мокрый снег летел прямо в лицо, потемнело, и уже нельзя было разглядеть ничего вокруг. Гави повернул назад. Он не настолько далеко отошёл от места падения. Лучше уж переждать там. Однако, когда по его расчётам он должен был увидеть труп своей бедной лошади, он всё ещё вяз в снегу и брёл непонятно куда.
Гави застыл посреди снежного поля, закутавшись в плащ. Не может быть, чтобы он заблудился. И хотя метель начала стихать так же внезапно, как и началась, но снег валил в темноте сплошной стеной.
Синьор Джованни достал пистолет, зарядил его и выстрелил на удачу в воздух. Только карканье ворон было ответом. Оставалось идти. Всё равно он упрётся в горы — здесь же не равнина, в конце концов.
Гави не мог определить, сколько времени он продвигался вперёд, когда услышал позади странный звук. Остановившись, он прислушался. Шорох по снегу — такой могут издавать только полозья саней. А вот и колокольчик послышался. Динь-динь... И опять тишина.
Как будто невидимая рука махнула в воздухе, и снег прекратился. Гави поднял голову и посмотрел на слабо мерцающее над головой, отливающее свинцовым светом ночное зимнее небо. Динь-динь...
Опять шорох полозьев. Потом сани остановились где-то позади от него. Динь-динь...
Гави обернулся.


-2-

- Метель-то какая поднялась! - вздыхала Клара, глядя в окно.
С вечера ей нездоровилось — дышалось тяжело, голова болела. И какое-то нехорошее предчувствие доводило почти до слёз. Фрау Шварц беспокойно поглядывала на неё, настояла, чтобы Клара полежала и отдохнула. Заварила ей какие-то травки.
- Да, метель-то нехорошая, недобрая метель, - отозвалась хозяйка. - Это духи шалят, кому-то след заметают.
- Наши все на месте?
- Все. Днём в деревню работники ездили, но давно уже вернулись.
Клара смотрела в окно и чувствовала, что ветер там чужой, не её ветер. А тот куда-то опять сгинул, улетел по своим делам.
Что же творилось на улице? Клара прислушивалась к завыванию метели, и вдруг ей показалось, что откуда-то издалека донёсся выстрел.
- Тётушка, вы слышали? Стрелял кто-то.
- Не показалось ли тебе?
- Вроде, нет. А вдруг там человек заблудился?
- Как же его найдёшь-то в такую погоду?
Потом метель вдруг стихла, так же внезапно, как и началась, и на улице неожиданно завыл Хват, сидя в своей будке. Ему ответила другая собака на хуторе, потом третья. Собачий хор тоскливо распевал какую-то жуткую песню, а потом издалека к ним присоединились ещё и деревенские.
- Ох, неладно там что-то, - пробормотала фрау Шварц.
Клара вдруг сорвалась с места и кинулась вниз, к дверям.
- Куда ты, глупая!
Но Клара не слушала. Она накинула платок и выскочила во двор. Подбежала к будке, где сидел Хват, тоскливо задрав морду к небу.
- Что с тобой? Что случилось?
Пёс заскулил и уткнулся мордой ей в ноги.
-Беду чует, - мрачно промолвил Эрдмут, подойдя к Кларе. – Собаки воют к покойнику.
- Как думаете, кто там стрелял? Это на помощь звали, или…
-У нас тут в округе отродясь не было никого, кто бы на такое злодейство решился. Так что это путник подмогу звал.
- Так надо же искать!
- С утра соберу мужчин, и отправимся. Стреляли-то не очень далеко, чуть подальше того места, где я вас нашёл. Метель утихла. Путник может и сам к жилью выйти.
- А если Хвата послать?
- Да вы посмотрите на него, - хмыкнул Эрдмут. – Экий храбрец! Пойдёмте в дом, Клара, а то простудитесь. Не волнуйтесь, мы ещё никого в беде не оставляли.
Клара нехотя отправилась за хозяйским внуком, то и дело оглядываясь. Ей всё казалось, что отправляться на поиски надо сейчас, а то потом будет поздно.
А Ветер тем временем искал Гави, и не находил его нигде. Он облетел дорогу, облетел окрестные отроги, но ни следа не было – всё замело снегом. Отчаявшись, Ветер добрался до дома хутора и устроился на ночлег возле собачьей будки, ничем не отличаясь от пристыжённого и унылого Хвата, скорбно положившего голову на лапы.
Утром Эрдмут собрал работников. Мужчины впрягли лошадей в сани и отправились на поиски пропавшего человека. Но вначале они решили заглянуть с деревню и справиться там, не слышали ли там чего ночью. Клара дождалась, пока фрау Шварц занялась домашними хлопотами, оделась как следует, взяла с собой нож, огниво, немного хлеба, и выскользнула во двор.
Хвата оставили на месте службы.
- Вот ты-то мне и нужен, - сказала Клара, отвязывая пса. – Пойдёшь со мной.
Мягкое и невидимое ткнулось ей в ноги.
- А, господин Ветер, и вы тут? Отправитесь с нами. Втроём да при солнце нам никакие духи не страшны.
Во главе своего странного отряда Клара прошмыгнула за угол дома, и через заднюю калитку выбралась со двора. Ей пришлось идти кружным путём, чтобы добраться до занесённой тропинки, по которой осенью Эрдмут привел ее ночью к дому. Но Клара не пошла вверх. Хват начал проявлять странное нетерпение, чуя что-то впереди, а ветер принёс карканье ворон.
В том направлении Клара и пошла. Хват вскоре сорвался с места и с лаем кинулся вперёд. Несколько ворон неохотно поднялись в воздух, занимая выжидательную позицию на деревьях. Впереди, сквозь снег темнело что-то большое. Пёс прервал воронье пиршество. Подойдя поближе, Клара увидела занесённый снегом труп лошади. Вороны уже начали поклёвывать ей круп.
- Уффф! – поморщилась она, но подошла ближе, заметив, что к седлу лошади приторочена сумка. Замок был расстёгнут. Сунув руку внутрь, Клара нащупала что-то бумажное и извлекла письмо. Только она посмотрела на первые строчки, как горестно вскрикнула и опустилась на колени в снег, узнав своё собственное послание, которое летом отправляла в Геную Джованни Гави.